Есть старый такой фильм «Бегство Логана», там главный персонаж бежал от системы, ради спасения своей жизни. Я под тегом «Бегство Логана» буду оформлять свои вылазки куда-либо, вдали от дома, или не очень. Бегство Логана от депрессии, однообразия, хандры.

Свои предыдущие поездки я выложу позднее, а начну с самой последней. Решение съездить в Крым возникло внезапно. В начале двадцатых чисел переклинило, на следующий день взял билеты. Без какого либо точного маршрута и жилья. Впрочем, я самую малость знал о парочке местных гор.

По прилету оперативно сел на маршрутку и добрался до Ялты. Была уже темнота, и диверсия украинских патриотов на станции лишь добавляла мраку. Отдельные огни по городу и никаких фонарей. У меня с собой на критический случай был спальный мешок, но даже если бы я захотел, то не нашел бы место, куда завалиться. К автобусу подошла пенсионного возраста женщина с табличкой. Предложила ночлег за четыре сотни, и я, недолго ломавшись, согласился. Выбора особого не было. В двух комнатной квартире, пенсионерка сдавала койко-место в отведенной для этих целей комнате. Там же снимали ночлег двое мужиков, из Донецка, промышляющих строительством. С работой у них очень худо, с их слов. Да я и не сомневаюсь.

С утра добрался на маршрутке до Алупки, выскочив несколько далее, чем нужно. Годов пятидесяти кавказец, согласился проводить меня к примерному месту, откуда можно было пробраться к подножию горы Ай-Петри, которую хорошо было видно.

Привязалась собака, которая, пока не сожрала три куска моего хлеба, шла рядом

Признаться, никакого опыта восхождения на горы у меня нет. Я ровным счетом ничего не знаю об этом спорте. Да и одет я был, как попало: пуховик, камуфляжные штаны, теплые ботинки. С собой рюкзак с минимумом необходимого, пристегнутый к нему спальник, и коврик на плече, для спальника. Перед выездом я не интересовался ни погодой, ни местной фауной в горах. Кроме пары десятилетий стабильных алкогольных загулов похвастаться было нечем. Разве что упёртостью. Возможно, в немалой степени, эта внезапная поездка была спровоцирована решением завязать с пьянками.

Рожу перекосило когда услышал вой. Подумал, что волки. Да ну, к черту, какие еще тут волки.

Не взял воду с собой, поэтому пришлось утолять жажду снегом.

До середины горы подъем был легким. Годы дружбы с алкоголем сказывались на дыхалке, но сложного ничего не было. Но чем выше, тем больше приходилось работать руками. Места для движения ногами становились все короче, и приходилось подолгу выбирать, куда лезть. Подъем становился все круче, и я был рад, что случай мне подкинул именно этот путь, а не левее или правее, где лезть пришлось бы по совсем отвесной стене. Барахло на спине постоянно мешало, руки от постоянного контакта с камнями и снегом стали замерзать и я уже почти перестал чувствовать, что еловые иголки втыкаются в пальцы. Путь, чем выше, тем менее удобным становился. Ботинки оказались удобными для передвижения по ровной местности, а не для лазанья по каменным стенам. В них, оказалось, неудобно цепляться за выступы, ноги постоянно соскальзывали. Скоро мои моднявые ботинки цвета хаки такими не выглядели, став ободранными и грязными. Пришлось полагаться практически только на одни руки. Снега становилось все больше и пришлось надеть перчатки, поскольку руки совсем окоченели. Местами приходилось по нескольку минут стоять на одной ноге, на маленьком выступе, чтобы продвинуться всего метра на три. Пару раз из-под ног и рук вылетали камни, но всякий раз я удачно избегал полета вниз по булыжникам и валунам. Иногда было совсем туго, что приходила позорная мысль спуститься.

Для альпиниста даже начального уровня, я уверен, мой маршрут был бы смешон. Но, не имея ни практики, ни даже теории подобных мероприятий, мне пришлось малость туговато.  Иногда приходилось то ногтями цепляться за узкую щель в стенах, то упираться одной ногой в один выступ, рукой в противоположный и, выцарапав свободной рукой камень, долбить и царапать замерзшую землю на стенах, дабы создать возможность хоть за что-то зацепиться.

Нашел удобное место. Можно полежать или поспать.

Всего на восхождение, от провожавшего деда, до вершины у меня ушло часа четыре. Выбрался я как раз в том месте, куда поднимался фуникулер. Через перила на меня уставились зеваки и когда я совсем без сил, грязный, мокрый, с порванными штанами перевалился через перила, стали расспрашивать, кто я, откуда лез, зачем лез, один ли я, как давно этим занимаюсь, было ли сложно лезть по ледяным камням и стенам. Пару минут дав себе отдышаться, первым делом я зашел в кафе, коих наверху оказалось несколько штук, и выпил литр холодного компота, потому что мне надоело жрать снег с камней.

Добрался. 

Можно было продолжить подниматься выше, благо к установленному на соседнем пике кресту можно было дойти уже без каких либо трудностей, но я так устал, что просто сел в маршрутное такси и вылез только в Ялте.

В Ялте нашел хостел. Постирал грязные штаны, заштопал их, помылся и на следующее утро отправился в Симферополь. Вечером погуглил и уточнил, как добраться до Белой Скалы, фото которой я видел в альбоме одной экстремальной группы роупджамперов.

Улочки Ялты

Довез меня туда за тысячу триста молодой парень, из группы таксистов на жд вокзале. Никто из водителей за такую цену везти не захотел, потому как на ночь глядя в эту глушь больше попутчиков не найти. Беда оказалась в том, что приехал я туда в абсолютной темноте. Это, во-первых. Во-вторых, в этом районе, всего то в сорока километрах от Симферополя, климат оказался кардинально холодней. Рядом со скалой стоит село, и, покружив  по нему в потемках, встретил местного жителя с фонариком, который проводил к окраине села и указал, как дойти до скалы, не кувыркнувшись в реку.  Темнота такая, что скала угадывалась лишь очертаниями. Взяв за ориентир условную линию подъема, пошел, спотыкаясь о каждую кочку и молясь Одину, что бы по пути не оказалась какая-нибудь расщелина или обрыв. Дошел, уперся в неподъёмное место, пришлось возвращаться и намечать другой путь. Холодина усилилась и пришлось натягивать шапку, капюшон, шарф. Периодически включать фонарик на смартфоне. Подъем был детским, но темнота все портила, и приходилось быть осторожным, чтобы не оступиться и не полететь обратно, откуда пришел.

Край верхушки скалы, до которой не дотянулся

Ура, нашел какую-то тропу, образованную прямо в стене совсем рядом с вершиной. Радоваться пришлось недолго, потому как, хоть и оставалось до верха всего-то метра два, подняться я не мог. Стена из темноты предстала без каких либо возможность по ней вскарабкаться. Решил ночевать в этой расщелине, или как оно там может называться.

Это вообще моя первая в жизни ночевка под открытым небом. Даже в армии я спал то в БТР, то в палатке, или у костра с другими солдатами. Здесь мой спальник на проверку оказался сущим дерьмом. Все десять часов до рассвета я лишь на короткий миг проваливался в сон и просыпался от холода. Спальник был таким тесным, что даже застегнуться до конца, я смог лишь далеко за полночь. До этого приходилось лежать на животе, что бы не задувало ледяным ветром. Всю ночь пальцами ног, в ботинках, я играл в школьную игру «мы писали, мы писали…». Всю ночь я замирал от любого шороха или скатывающегося камушка, рисуя в голове картину крадущихся людоедов из фильма «Костяной томагавк». А там были очень страшные людоеды.

Прошли мучительно долгие десять часов верчений в спальнике. На улице стало светать, и я полез наружу. Все-таки, спальник мне неплохо помог ночью, так как я обледенел в первую же минуту вне его. И что бы жизнь малиной не казалась, я обнаружил сломанную собачку на пуховике, которую непонятно как сломал за ночь. Бешенный ветер с морозом совсем обратили меня в панику, и я наспех запихал полотенце из рюкзака за пазуху и обмотал пуховик веревкой. Начал бегать кругами и топать, что бы хоть немного согреться, но не помогало. Обмотался спальником, но ногам, пальцев которых я уже не чувствовал,  легче не стало. Не стал брать коврик и спешно стал спускаться, решив плюнуть на подъем на гору. Но спуск все-таки меня согрел, и я передумал идти на трассу.

То самое место, где ночевал

Дорога наверх, при свете дня, оказалась  совсем смехотворной. Поднявшись, я не рискнул подойти к краю, потому как порывы ледяного ветра могли запросто скинуть вниз, и валялся бы я там как предупреждение, что идиотом быть не прикольно.

На фото быть в шапке моветон — имидж всё!

На трассе за три часа меня не подобрала ни одна попутная машина. Не знаю, что на это повлияло. Или то, что я был обмотан спальником, или то, что спальник был под цвет украинского флага, сине желтый. Проехало мимо даже два маршрутных автобуса. Я замерз так, что уже просто не смог поднимать ноги, что бы топать на месте и просто волочил их как зомби, лишь бы не стоять на месте. Даже за двадцать семь лет жизни в Сибири я никогда так кошмарно не замерзал. Не помогал уже даже спальник, в котором начали неметь руки. Замерз даже рот и остановившемуся таксисту я только и смог произнести «в Сипефопль?». Водитель не ехал в Сипефопль и я остался провожать взглядом проезжающие машины, от чистого сердца желая этим водителям раковой опухоли. И когда, наконец, остановился автобус, я на полном серьезе чуть не разрыдался.

На том же вокзале меня окружили таксисты, запомнившие меня. Они недоверчиво отнеслись к тому, что я там был один и ночевал на горе. Не знаю почему. На этом моё бегство Логана закончилось, и я уже без каких либо приключений вернулся в Питер.

Несмотря на экстрим на второй горе, я извлек из поездки, помимо впечатлений, хороший урок. Мне не обязательно в поездках снимать жилье, потому как запросто могу ночевать под открытым небом. Меньше нужно слушать продавца и выбирать снаряжение через форумы путешественников. Крым даже зимой оказался симпатичным местом. Местные водители гандоны.

Подъем на Ай-Петри как-нибудь повторю уже летом